Запасной аэродром

Поначалу она честно попыталась исправить ситуацию с прогулами – неделю потратила, бегая за преподавателями!

Но ей столько надавали заданий, выставили такое количество отработок, что Аделаида поняла – её тут скорее уморят, чем допустят до сессии. А ведь там тоже придётся пахать, и не факт, что сдашь!

Нет, нет, здоровье дороже. Ну его, это высшее образование!

И она с лёгким сердцем забрала документы.

Вернувшись домой, Ада проскользнула в свою комнату, небрежно бросила папку на стол и присела прямо на кровать. Надо было решать, что делать дальше.

С момента отъезда отца прошло прилично времени, но ни он, ни мать ей так и не позвонили.

«Вот как вы меня цените? Даже не поинтересовались, что я, как я? Может, меня тут давно в гарем украли? Как там отец говорил – продавай долю, бери деньги, купим трёшку в Петушках? Комната тебе, комната нам с матерью, - пронеслось в голове. – Нет уж, дорогие родственнички, с какого перепуга я должна ущемлять себя? Мне нужно отдельное жильё, без шпионов по соседству. Мало того, что будете мозг выносить, так из-за вас даже мужика домой не привести. Что мне, засыхать, что ли?»

Вечером она караулила у двери момент, когда в квартире появится Хасан и вышла сразу, как только услышала его голос.

- Я… Мне поговорить.

- И тебе, соседка, добрый вечер, - отреагировал тот. – На кухню иди, я руки помою и присоединюсь.

И тут же переключился на своих, что-то выговаривая им на своём языке.

Адель отправилась в указанном направлении, размышляя, что теперь Хасан на русском говорит намного чище, чем в тот, первый вечер. Нет, лёгкий акцент слышен, но именно что лёгкий. Или он тогда специально коверкал слова или это вышло нечаянно – от волнения?

Интересно…

- Что хотела сказать? – мужчина остановился в дверях.

- Я согласна продать долю.

- Хорошо. Один день – и идём на сделку. Цену знаешь?

- Вы говорили, то есть, показывали, - она назвала цифру.

- Тц-тц-тц, - отреагировал Хасан. – Это было на тот раз. Я предупреждал, что с каждым последующим днём цена будет ниже. Теперь я готов заплатить столько.

- Что-о? Но это же… это на полмиллиона меньше!!! – завопила Адель. – И так грабите, моя доля больше стоит, а теперь вообще!

- Смотри сама, - спокойно заметил мужчина. – Сегодня столько, завтра на сто тысяч меньше, послезавтра на двести тысяч меньше. Мне даже выгодно, чтобы ты подольше упрямилась, всё равно никто, кроме меня у тебя не купит.

Она задохнулась от возмущения и вылетела из кухни, не помня себя от злости.

«Завтра на сто тысяч меньше…» - крутилось в голове.

Боже, что ей делать?!

«Мама! Надо позвонить родителям!»

Ада схватила сотовый и торопливо набрала номер.

Гудок. Второй. Десятый…

«Отцу!»

Гудок. Второй. Десятый.

«Владу!»

Гудок. Второй. Десятый…

«Они что, все переехали на Марс, где не ловит связь? Или… внесли меня в чёрный список?», - мысли скакали в голове, пугая всё больше и больше.

Если Дерюгин и мог занести её в бан, то родители точно нет. Тем более что отец сам советовал продать долю и планировал жить вместе с дочерью.

Неужели с ними что-то случилось?!

Трясущимися руками она прокрутила весь список контактов и с облегчением выдохнула – есть телефон! Номер Галины, бывшей соседки и первой сплетницы Песковатки. Уж она-то точно должна знать последние новости. И ничего, что уже поздно, тут жизнь решается…

Галина ответила на девятом гудке.

- Алло, Адель, ты что ли?

- Я, тёть Галь. Не могла дозвониться до родителей. Переживаю, не случилось ли чего.

- А… А ты давно с ними разговаривала? – осторожно уточнила соседка, и у Ады тревожно сжалось сердце.

- На той неделе ещё, а потом занята была. Я ж, тёть Галь, учусь. Скоро сессия, с утра до ночи в институте, - сама не поняла, зачем соврала.

- То есть ты ещё ничего не знаешь, - глубокомысленно заключила Галина. – Ох, дева, какие дела творятся – мы все в шоке!

- Что, тёть Галь? – обмерла Ада. – Они… Папа и мама… Живы?

- Живы, конечно, сплюнь! Даже не думай о таком! Но дела и вправду невеселы. Значит, так – квартиру вашу Ярослава продала. Не сама, юрыст от неё был, с доверенностью, всё чин-чинарём. Тонька рассказывала, что все бумаги в порядке, она видела. Ты ж помнишь, где она сидит?

- Помню.

- Во-от! А потом примчалась Марина. Ревела, понятное дело. Видано ли – без крыши остаться?! Ещё и вещи куда-то девать надо. Мы её всем двором успокаивали, валерьянкой отпаивали. Васька Гнатов, ну, КрУженый, не помнишь его, что ли?

- А-а!

- Он предложил вещи к нему на дачу свезти. До весны, мол, полежат, ему не горит. А к теплу твои определятся, куда им деваться. Он, Васька, решил дачу ту продавать, да только зимой кому она нужна? Между нами говоря – там не дом, а лачуга фанерная. Сто лет без ремонта, да и изначально построена на отвяжись. Нет, летом жить можно, особенно, если крышу заменить, а вот зимой совсем никак. И место неудачное – прямо на краю старого аэродрома.

- Тёть Галь, мне бы про родителей, бог с ней, с Васькиной дачей!

- Так всё из-за неё и случилось!

- Что случилось? Из-за кого – из-за Ярославы?

- Я ж рассказываю, а ты перебиваешь! Из-за дачи той чёртовой! Круженый ключи твоим отдал, те и принялись туда барахло свозить. Неделю назад оттепель была, потом обратно мороз. В общем, гололёд. Марина поскользнулась и как несла коробку, так с ней и упала. Посуда вдребезги, а мать твоя, Ада, сломала шейку бедра.

- Оу…

- Да, главное забыла – телефон она тоже разбила, когда упала. Каюк ему. Поэтому и не звонила тебе. А отцу не до этого. Он, как Савраска бегает, дела улаживает. Операцию надо делать, без неё мама твоя не встанет. Денег надо немерено – сама операция, потом восстановление. И жить на что-то надо. Маринка, как на грех, месяц в отпуске была, да две недели за свой счёт ещё брала. Валера закрутился – денег нет, жена обезножела, одна дочь родителей знать не желает, от другой помощи, как от козла молока…

- Мама в больнице, а отец где? – Ада скривилась и поспешила перевести разговор.

- Как – где? На Васькиной даче! Петрович из седьмой квартиры ему буржуйку дал. Но Валера там только ночует и то не каждый день. Некогда прохлаждаться, он однушку Маринкину продаёт – деньги же на операцию нужны.

- Что продаёт? – она собиралась уже отключиться, но услышав такие новости, передумала.

- Квартирку! – довольным голосом повторила Галина. – Не знала? Никто не знал! Ярослава ваша, как оказалось, не совсем совесть потеряла. Старую продала, да, но у неё выхода не было. Продала, но тут же купила на имя матери другую. Однокомнатную, в хорошем доме – в том, длинном, что на Московской.

- Почему же отец на даче с буржуйкой?

- Потому что продают они однушку! Ты, Адель, не выспалась, что ли? Если не поставить Марине протез, она никогда не поправится, а он бешеных денег стоит, да плюс сама операция. Врачей отблагодарить опять же – хирурга, анестезиолога, медсестричек. Ярослава на звонки не отвечает, всюду мать заблокировала. Валера с других телефонов звонить пытался, но Славка его отбрила так, что он час потом икал.

Папашка твой на неё с наездом, мол, совести нет! На старости лет выгнала родную мать на улицу, из-за тебя она пострадала! Раскулачивайся, исправляй, что натворила – оплати операцию родительнице. А Слава возьми и заяви – дескать, на какую улицу, когда я подарила ей просторную однушку? Можете её продать, там на операцию хватит и ещё на жильё попроще останется. А я вам больше ничего не должна. Забудьте моё имя и мой номер.

- Оу…

- Ага, мы все в шоке. Маринка-то ни полслова никому! А тут раз Валера всё узнал, то повинилась мужу, мол, да, есть квартирка. Не успела рассказать, но теперь уж чо уж… Выхода нет. Пригласили в больницу нотариуса, он заверил доверенность на отца твоего. Чтоб, значит, продать ту квартиру. Вот он теперь и бегает, как в попу ужаленный. Ты когда приедешь? Завтра?

-Я это… сессия ж у меня, - забормотала Аделаида. – Вот сдам, тогда будут каникулы… и я сразу, да. Ой, что-то связь барахлит. Алё! Алё!

И торопливо сбросила вызов.

Ничего себе, новости!

Значит, у родителей было, где жить, но отец всё равно хотел сесть дочери на шею? Нет-нет, никаких Петушков! Срочно продать долю, причём, за наличные, чтоб нельзя было отследить, сколько она получила и на что потратила. А то вон уже половина Петушков ждёт, что Ада бросит всё и примчится выхаживать маманю…

Забыв о времени, она выскочила в коридор и забарабанила к соседям:

- Хасан! Я согласна продать!

Сделку совершили через день.

- Съехать не тороплю, но и надолго не затягивай. Десять дней хватит? – поинтересовался новый владелец.

- Да! – опрометчиво пообещала Аделаида.

И уже скоро поняла, что на те деньги в Москве ничего приличного не купишь. Время утекало сквозь пальцы, подходящий вариант всё не находился.

Неужели ей придётся распрощаться с жизнью в столице?

И когда Ада уже собиралась попросить Хасана дать больше времени на выселение, ей позвонили.

- Здравствуйте, Аделаида Валерьевна. Вас беспокоит Павел Александрович Ромин, риелтор. Коллеги сказали, что вы ищете недорогую комнату? Есть вариант, но решение нужно принять сегодня. Осмотр? Да, хоть сейчас.

Конечно же, она помчалась смотреть – полностью меблированная комната в просторной трёшке, десять минут от метро, тихий двор. И вишенка на торте – второй владелец живёт далеко, в другой стране. В наследство вступил, оформил, закрыл комнаты. И в ближайшие десять-пятнадцать лет заниматься ими не планирует. А хозяину третьей комнаты срочно, буквально вчера, нужны деньги. Причём, наличка, поэтому он готов существенно уступить в цене. В общем, она станет единственным жильцом! Просто подарок судьбы – и мебель, и техника, и без соседей!

Конечно, она согласилась, и сделка была совершена в кратчайшие сроки – вечером в этот же день.

Буквально летая от счастья – накося выкуси, папа! Я – дура? Я – ни на что не гожусь? – Адель попрощалась с риелтором, схватила договор и с утра пораньше понеслась в своё новое жилище.

Но ключ почему-то не подошёл.

Она билась так и этак, потом решила вызвать слесаря, чтобы он вскрыл заклинивший замок.

Но ещё до того, как он прибыл, к Аделаиде вышла соседка из квартиры напротив. И реальность обрушилась на несчастную девятым валом.

Её обманули.

Эта квартира принадлежала пожилой семейной паре, которые на днях уехали в другой город в гости к детям. И продавать жильё ни по частям, ни целиком, не собирались.

- Одни хозяева? – растерянно переспросила Адель. – Но как же… Мне показывали квартиру!

- Ох, деточка! Что ж ты так неосторожна? Это мошенники были. Не знаю, откуда у них ключи, надо полицию вызывать.

Полиция прибыла, выслушала, запротоколировала. Посетовала, что незадачливая покупательница расплатилась наличкой – теперь деньги не отследить и не доказать факт их передачи!

- Неужели ничего нельзя сделать? А нотариус! Я деньги передавала при нём, и бумаги подписывали у него!

Ада показала дом и квартиру на первом этаже, где вчера совершилась сделка. И выяснилось, что эта квартира сдаётся посуточно, и предыдущие арендаторы вчера же и съехали.

Нечего говорить, что договор купли-продажи оказался фальшивым, как и печать с подписью нотариуса.