Я всегда была твоей

Я переступила порог и вошла в большой холл. Времени осмотреться вокруг не было, потому что вскоре ко мне подошла пожилая улыбчивая женщина.

— Здравствуйте! — я первая начала разговор. — Вы…? — и тут замялась, боясь попасть в просак: женщина могла оказаться как и хозяйкой дома, так и его работницей.

— Я — Маргарита Павловна, помощница по — хозяйству и няня девочки. Моего начальника пока нет дома, но я проинформирована о вашем визите. Пройдёмте. Давайте сюда ваше пальто.

— Но, мне, всё же, предварительно хотелось бы поговорить с кем — то из родителей девочки, чтобы узнать действительную причину вызова.

— Отец девочки будет позже, вы пока просто пообщайтесь с нашей Машенькой, хорошо?

Я кивнула.

Мы поднялись на второй этаж и очутились в большой, наполненной светом детской комнате. За красивым белым столиком сидела тёмноволосая девочка и, склонив голову, что — то рисовала.

— Машенька, поздоровайся, к тебе пришли, — сказала Маргарита Павловна девочке. И уже обращаясь ко мне: — Я оставлю вас. Как закончите — спускайтесь, я буду вас ждать внизу.

Я кивнула. Женщина вышла из комнаты, плотно закрыв за собой дверь. Девочка Маша продолжала рисовать, никак не отреагировав на слова своей няни.

— Здравствуй, Маша. Меня зовут Юлия Владимировна, я, как ты уже, наверное, знаешь — детский психолог. Мы можем с тобой пообщаться?

Девочка оторвалась от рисования и подняла голову. Огромные серые глаза совсем не по — детски с интересом уставились на меня. И тут я отшатнулась, ощутив внутри настоящий взрыв.

Потому что я узнала эти глаза!

— Как твоя фамилия? — еле произнесла я, чувствуя, как спазмом стянуло горло.

— Колесникова, — ответила девочка.

Моя догадка подтвердилась.

Маша — дочь Алексея!

10 глава

Мои мысли завертелись со скоростью света:

"Как я могла так промахнуться?! Ведь прежде я всегда узнавала все данные клиента! Но почему — то, в этот раз, Лика не сказала мне фамилию, только адрес, а я совершенно не обратила на это внимание. Хотя, конечно, при желании Алексей мог придумать любое имя, лишь бы я приехала в его дом. Но зачем ему это нужно? Для чего? И так ли, на самом деле, необходим психолог его дочери?"

Я не могла отделаться от ощущения, что меня, как наживку, посадили на крючок и забросили на середину самого глубокого озера.

Ещё раз оглядела аккуратную обстановку комнаты и вновь перевела взгляд на девочку. Необъяснимая тоска сжала сердце, когда я смотрела на склонённую над столом детскую головку.

"Она могла бы быть моей… — подумала я и сразу же пришла в испуг от этой непрошеной мысли. — Маша никак не могла быть моей дочерью. Она дочь Алексея и… Яны. А где, кстати, она? Где мать девочки?"

Я села за столик напротив Маши, позволив себе некоторое время тихонечко её разглядывать: хорошенькое розовое личико обрамлено красивым ободком, а ладная фигурка облачена в яркий костюмчик. Девочка удивительно была похожа на Лёшу. Незаметно вздохнув, я приступила к работе:

— Маша, мы можем с тобой поговорить? Ты не против?

Девочка кивнула, не прекращая своего занятия.

— Нравится рисовать?

Она снова кивнула.

— Нравится.

— А в школу ходить ты любишь?

— Люблю.

— У тебя есть там подруги?

— Только Полина и Ульяна. Остальные девчонки противные и глупые. Одну я даже побила — она своего щенка мучила и мне показывала. Он, бедненький, так громко пищал, когда она его за уши сильно тянула. Папу потом в школу вызывали. А вы правда психолог?

Маша смотрела на меня чистым и наивным взглядом, каким могут смотреть только дети и сердце моё дрогнуло. На меня нахлынула такая волна нежности, что возникло сильное желание протянуть руку и дотронуться до неё.

— Правда.

— Вы красивая. В нашей школе тоже есть психолог, но она не такая красивая. И вопросы задаёт дурацкие.

— Какие, например?

Она пожала плечами.

— Дурацкие. Почему мой папа расстался с моей мамой и почему я живу с ним, а не с ней.

Я замерла, вновь почувствовав необъяснимый жар в сердце.

"Значит, Алексей, отец — одиночка? Почему же так вышло? Что произошло между ним и его женой?"

Мне очень хотелось узнать ответы на эти, по мнению девочки "дурацкие вопросы", но я сдержалась, позволив лишь спросить:

— Ты скучаешь по маме, Маша?

Девочка, не раздумывая ответила:

— Нет. Я её плохо помню. У меня есть папа, бабушка, дедушка, Рита, ещё есть тётя Оля, но она живёт в другой стране, а ещё была Клеопатра.

— Клеопатра?

— Да. Моя кошка. Но она умерла. Бабушка сказала, что сейчас Клеопатра живёт на кошачьей радуге и ей там очень хорошо, поэтому я не должна плакать. Но я всё равно иногда плачу.

— Это её ты сейчас рисуешь?

— Да. Хотите посмотреть?

— Очень!

Она развернула альбом так, чтобы мне хорошо было видно рисунок.

— Ты знаешь, Маша, у меня тоже есть кот. Его зовут Лео. Очень шустрый и непоседливый. Каждый вечер он встречает меня с работы и радостно мурлычет.

В глазах девочки вспыхнули заинтересованные огоньки.

— А какой он породы? Моя Клеопатра была породы мей — кун.

Я улыбнулась.

— Никакой. Я нашла его возле помойки совсем крошечным и облезлым. Зато сейчас он вымахал в невероятного красавца!

— А какого он цвета?

— Он весь рыжий и такой же пушистый, как твоя Клеопатра. Ты очень хорошо рисуешь! Могу я поближе посмотреть?

Маша кивнула, отдавая альбом в мои руки. Я принялась с большим интересом рассматривать её рисунки. В основном, девочка рисовала животных и природу, но один сюжет особенно привлёк моё внимание: Маша изобразила себя, держащей на руках кошку, а рядом мужчину в деловом костюме, и внизу подпись: Я и Клеопатра встречаем папу с работы.

— Ты молодец! Только не бросай рисовать, хорошо? У тебя здорово получается!

— Со следующего года папа обещал возить меня во взрослую художественную школу.

— Отлично! А давай, теперь ты посмотришь на мои рисунки, хорошо?

Я достала из папки специальные ситуационнные карточки и, по одной, начала показывать Маше с просьбой их описать. Затем, оставшееся время, очень аккуратно расспрашивала девочку о её взаимоотношениях со всеми домочадцами, а в конце спросила о чём та мечтает.

Оказалось, что Маша в будущем хочет лечить животных. Я невольно расплылась в широкой улыбке:

— Замечательная мечта!

Когда мы закончили, я взглянула на часы.

— Спасибо, Маша. Ты очень хорошая девочка, мне было приятно с тобой общаться.

Девочка улыбнулась одними уголками губ, и её сходство с отцом стало более очевидным.

— Вы ко мне ещё придёте?

Я совсем не ожидала услышать подобный вопрос. И, чуть помедлив, ответила:

— Не знаю… А хочешь, чтобы я ещё раз к тебе пришла?

— Да. Я покажу вам другие рисунки и всех своих кукол. У меня большая коллекция Барби.

Не удержавшись, я погладила девочку по голове.

— Я бы очень хотела увидеть твою коллекцию Барби. Но сейчас мне пора уходить. До свидания, Маша, рада была с тобой познакомиться.

Я вышла из детской и спустилась в холл. Там меня уже поджидала Маргарита Павловна.

— Пройдёмте, пожалуйста, со мной, мой хозяин вернулся, он ждёт вас в своём кабинете.

Моё сердце пропустило удар, а вдоль позвоночника пробежал неприятный холодок.

"Соберись, психолог!" — приказала я себе.

Мы прошли в глубину дома и остановились у одной из дверей. Женщина постучала.

— Входите! — послышалось с той стороны.

"Ох, этот голос… Боже, дай мне сил справиться и с этой встречей!"

Я расправила плечи и высоко подняла голову.

— Прошу вас, — Маргарита Павловна открыла передо мной дверь.

Глубоко вздохнув, я вошла, стараясь выглядеть спокойной и уверенной.

Те же серые глаза, что и у девочки, смотрели на меня в упор.

— Привет… Юлия Владимировна.

11 глава

— Привет… Юлия Владимировна.

Алексей явно хотел сказать "Белка", но отчего — то передумал.

— Что всё это значит? — решила пойти сразу в наступление.

— Ты проходи, садись, — спокойно произнёс он, поднимаясь мне навстречу.

Показал рукой на кожаный диванчик, а сам, обойдя стол, облокотился нижней частью спины о его край, скрещивая на груди руки.

Как ни старалась, я не могла не обратить внимание на то, как он выглядел: тонкий джемпер с V — образным вырезом облеплял внушительный торс, а светлые, слегка потёртые джинсы великолепно сидели на мощных бёдрах. Я сглотнула, возвращая взгляд на его лицо.

— Повторяю свой вопрос: что это всё значит, Алексей?

— Для начала, давай я с тобой рассчитаюсь, — проигнорировав мой выпад, он взял со стола конверт и протянул мне. — Спасибо.

Я приняла конверт и, не глядя, бросила его в сумку.

— Как тебе моя дочь? Что скажешь о ней?

Я немного расслабилась.

— Скажу, что твоя дочь — замечательный развитый ребёнок. У неё нет никаких психологических проблем, а есть высокая стрессоустойчивость и стабильный эмоциональный фон, — она не нуждается ни в каком психологе, несмотря на недавнюю смерть любимой кошки и отсутствия в её жизни матери… — тут я прикусила губу, останавливая себя от дальнейшего вопроса, куда же исчезла его жена.

— Маша напала на девочку.

"И правильно сделала".

— Та девочка издевалась над беззащитной собакой. Маша проявила сострадание к слабому и да, силу, что, в той ситуации, было вполне уместно. Я так считаю. А маленькая мучительница, надеюсь, впредь, хорошенько подумает, прежде, чем решит сделать ещё раз что — то подобное.

— И это говоришь, ты — детский психолог? — губы Алексея, как и брови, поползли вверх.

— Да. И это говорю я — детский психолог, — твёрдо ответила ему.

— Интересно…

— А мне интересно, почему ты решил пригласить именно меня в качестве специалиста, а ни какого — нибудь профессора с кандидатской степенью, ты, судя по всему, вполне можешь это себе позволить, — я прочертила пальцем круг в воздухе, намекая на его благосостояние.

— Я хотел, чтобы пришла именно ты, Белка.

"Ох… он всё же назвал меня так!"

Я опустила глаза, не выдерживая его прямой немигающий взгляд. С шумом выдохнув, я встала с дивана и шагнула по направлению к двери.

— Всего хорошего, Алексей.

— Будет какой — нибудь профессиональный совет от психолога на прощание?

— Единственный совет — подарить дочери котёнка или щенка. Маша остро в этом нуждается, — и вновь двинулась в сторону двери. Но не успела взяться за ручку, как сильная мужская рука остановила и развернула меня.

Я замерла от неожиданности. Алексей крепко держал меня за локоть. Всем своим существом я ощутила, какой он высокий и статный мужчина. В нос ударил запах парфюма, смешанный с запахом его тела. Тот самый запах, от которого у меня так кружилась голова на школьном выпускном. Я почувствовала, как мои ноги начали слабеть. Его пальцы сжали моё запястье, и от этого прикосновения нервная дрожь пробежала по всему моему телу.

— Помню время, когда и ты кое в ком остро нуждалась, — сказал Алексей, впиваясь своими серыми глазами в мои глаза.

Быстро стряхнув с себя наваждение, я резко ответила, чувствуя нарастающее раздражение и ещё… что — то другое, плохо поддающееся объяснению.