Законопослушный гражданин

Он медленно, осторожно входит. Внутри все переворачивается. Стон слетает с губ. Мои пальцы впиваются в простыни. Замирает на папру секунд. Тянет на себя, заставляя встать с четверенек на колени. Подсказывает упереться руками в резную спинку кровати. Пара обманчивых плавных движений. Мое нетерпеливое фырканье. Его тихий смех. И резкая серия быстрых глубоких сильных ударов. До моих хриплых от нехватки воздуха стонов, до саднящего чувства по всей коже, до ужаса… от экстаза.

Каждое его движение рождало какой-то дикий отклик в ем теле и чувство онемения внизу живота. Я даже не знала, что можно получать такое удовольствие от процесса. Какое-то животное, первобытное наслаждение.

-Слава… я… блядь… сейчас… - чуть ли не всхлипывая, бессвязно шептала я.

- Давай… давай, моя девочка…

Оргазм словно взрыв атомной бомбы. А я была в самом его эпицентре. Меня не просто порвало, меня расщепило на частицы. Когда сознание вернулось, я ощутила как холодят щеки мокрые дорожки слез, а я лежу на животе и всхлипываю.

Зимин лежит рядом, слабо улыбаясь большим пальцем оглаживает мою скулу и наслаждается. Моим ебанутым видом. Я, смутившись, попыталась отвернуться. Удержал. Не разрешил. А я взяла да и подчинилась. И это он спрашивает, что я с ним делаю. А что же он со мной?..

Я даже не поняла в какой момент меня вырубило. Я лежала все так же на животе, чувствуя истому, и смотрела в черные, в полумраке, глаза.

Разбудила меня трель звонка в дверь.

- Твою мать…- хрипло оценил ситуацию Слава, беря в руки телефон. – Половина седьмого.

- Кто там? – вытаращила глаза я.

- Да никого хорошего. – Он поднялся, нашарил боксеры возле кровати и повернувшись, поманил меня пальцем.

Я, с опаской кутаясь в простынь, послушно пошла за ним к входной двери. Остановилась, когда он не включая света, заглянул в дверной глазок и скривился.

- Спроси, кто там, - едва слышно прошептал мне он.

- Кто там?! – дрогнувшим голосом повторила я, оставив все вопросы на потом.

- Управление по борьбе с экономическими преступлениями и противодействия коррупции. Оперуполномоченные Тихомиров и Утесенов. У нас постановление на обыск, откройте дверь, пожалуйста.

Слава по животному оскалил верхние зубы, глядя на дверь. Перевел взгляд на меня.

- Сдержи их на пять минут. Всякую херню неси. Только пусть дверь не вскрывают.

Я вытаращила глаза, но он уже ускакал в спальню, почти сразу до меня донеслось его негромкое бормотание про телефону.

- Щас… только трусы найду! – растерянно проорала я, прижимая к себе простынь покрепче.

- Зимин Вячеслав дома? Откройте пожалуйста! - после краткого замешательства произнесли за дверью.

Зимин Вячеслав в этот момент, зажав стопки бумаг подмышками, и прижимая к обоим ушам по телефону пробежал на кухню.

- Он на унитазе! – с трудом нашлась я. – Сейчас откроет, подождите!

- А вы не можете?

- Нет! – почти истерично отозвалась я.

- Почему?

- Потому что… потому что… у меня лапки! – за каким хреном я вспомнила треклятые мемасы с котами, гуляющие по интернету?! Именно сейчас?!

Но ошарашенная тишина за дверью подарила надежду.

С тревожно бьющимся сердцем, я заглянула на кухню. Зимин, достав огромный казан, порвал бумаги, сунул их в емкость, и полив жидкостью для розжига костра, поджег. Не прекращая при этом говорить сразу по двум телефонам, зажав их плечом и рукой, дымить уже второй сигаретой, помешивая половником импровизированный костер, чтоб лучше прогорел, и умудряясь при этом еще и тыкать в ноутбук. Юлий Цезарь, блядь. Он поднял на меня взгляд и выпучив глаза, закивал на дверь.

Я испуганно вернулась ко входу.

- Откройте! - Весьма требовательно сказали за дверью. – У нас судебное постановление! Если не откроете мы будем вынуждены вскрыть дверь!

- Не надо ничего вскрывать! – испуганно заверещала я. – Он уже смыл за собой и идет!

На кухне послышался звук включаемой воды, и через секунду к двери подскочил Слава, уже натянувший спортивные штаны.

- Тихомиров, любовь моя! – едко пропел он, распахивая двери. – Заходи, и подружку с собой бери, гостями дорогими будете!

Я в полном ауте смотрела на двоих оперов, весьма поникших при виде радостно улыбающегося Зимина и входящих в квартиру.

- Костян, и как тебя еще не поперли! Стараюсь-стараюсь, а ты все работаешь! – с издевкой сказал Слава, хлопнув темноволосого опера чуть старше его по плечу. – Бумазейки где? Не забыл в этот раз? А то опять адвоката вызванивать будем на пороге.

Опер неприязненно глядя на Зимина, протянул ему бумаги. Он и второй опер замерли на пороге. Слава быстро пробежался глазами по печатному тексту, вполне благосклонно улыбаясь.

- Как всегда. Вчера вечером подписали постановление, выслали копию мне почтой России, чтоб через год пришло, а сегодня заявились сами. Ничего нового. Что ж, проходите.

Опера помешкавшись, разулись и послушно потопали на кухню за Славой. Я, все так же укутанная в простынь, стояла посредине коридора.

- Чай, кофе? – Зимин был титанически спокоен и доброжелателен, подходя к кофе-машине.

- Нурбек, найди понятых. – Буркнул опер, которого Слава назвал Костей, садясь на стул и доставая бумаги из сумки.

Второй, кивнув ему, направился к выходу, проигнорировав мою тушку.

- Саш, иди переоденься, - сказал мне Слава засыпая кофе в машину. – Мы не скоро обратно ляжем.

Входная дверь хлопнула. Я ушла в спальню, неверными руками собирая свои вещи и прислушиваясь к разговору на кухне.

- Чем пахнет? – поинтересовался Тихомиров.

- Куревом, на мороз пилить не охота было. Что ты зыркаешь так? Обычные сигареты, мне башка ясная нужна, я ж почти и не пью из-за этого.. – Хмыкнул Слава, запуская машину. – Кто на этот раз?

- Постановление не читал? Букаев… Сдашь документы сразу или шерстить квартиру?

- Ну ты ж подружку отправил за понятыми. Шерсти. Тронешь еще раз доки, что к делу не относятся, опять глаз на жопу натянем за препятствование предпринимательской деятельности.

- Предприниматель хренов… Я уже задолбался с тобой, Зимин! Получи уже условку, чтоб от нас управление отстало! С твоим баблом больше года и не светит, Лобачевский хренов…

- Костик, что ты ноешь! – развеселился Слава. – Было б за что, давно бы сел. Кто виноват, что по странному стечению обстоятельств все мои клиенты в твоем ведомстве?..

Тихомиров что-то неслышно буркнул, вызвав у Славы неистовый смех. Хлопнула входная дверь. Второй опер в сопровождении двух растерянных мужчин, проследовал на кухню. Я глубоко вдохнув и выдохнув, пошла вслед за ними.

- Господа понятые, пожалуйста, ознакомьтесь. – Тихомиров протянул копии постановления сидящим за столом мужикам. – Перед началом обыска, предлагаю вам, гражданин Зимин, предоставить следствию все физические и виртуальные материалы, которые могут иметь отношение к уголовному делу под номером восемнадцать тридцать два, дробь пятнадцать, и засвидетельствовать любую полезную информацию в присутствии сотрудников отдела экономической безопасности и понятых.

- Мне нечего предоставить. – Спокойно ответил Зимин, ставя перед понятыми чашки с кофе.

- Утесенов, зафиксируй в протоколе, что во время обыска будет производиться оперативная сьемка на телефон айфон шесть, принадлежащему опероуполномоченому Тихомирову Константину Александровичу. – Опер продемонстрировал нам свой телефон. – Начнем со спальни.

Обыск закончился быстро. Изъяли ноутбук и папку с надписью Букаев. В моем клатче нашли паспорт, сняли копию, Зимин при этом так спокойно улыбнулся, словно все было в порядке вещей. Описали изъятое, зачитали протокол, взяли подписи понятых и ушли.

Я смотрела, как Слава наблюдает за ними с окна. Снова берет телефоны и уходит в другую комнату.

Я, взяв свои сигареты, учесала на балкон. Медленно занимался рассвет.

Он, накинул свою куртку мне на плечи, отобрал сигарету и глубоко затянулся

- Ты молодец. Спокойно отреагировала и хорошо держалась. – Похвалил меня он, вглядываясь в скрытую за парком линию шоссе.

- Кто ты?- доставая вторую сигарету, холодно спросила я.

Зимин облизнул губы, глядя вниз с балкона. Промолчал.

-Ты кто такой, сука? – срывающимся голосом спросила я, чувствуя, что нахожусь на грани истерики. – Законопослушный гражданин? У которого утром в воскресенье проводят обыск? Ты кто, блядь?

Зимин повернулся ко мне, лицо чуть напряжено.

- Действительно хочешь знать? – взгляд испытывающий.

-Нет. В бирюльки играю! – ирония получилась нервной и неуместной.

- Не сьебешься от меня, если я карты вскрою? Может, лучше не знать? Крепче спишь и так далее.

Я замялась. А ведь действительно.

Да какой, нахер, действительно?!

-Кто ты, Зимин?

Он усмехнулся. И я поняла, что, наконец, узнаю правду.