Три дня любви

— А ты чего одна-то ушла? — поинтересовался Костя.

— Взгрустнулось, — пожала я плечами, — решила не грузить таким настроением остальных.

— Ещё и спряталась так, — улыбнулся он, — если б не Ольга, я бы тебя и не нашёл.

— Тут грустить — самое то, красиво же, — тоже улыбнулась я.

— А зачем вообще грустить? Может, я могу помочь?

Я вздохнула.

— Вряд ли. Просто жаль со всеми прощаться, и всё такое.

Трофимов осторожно взял меня за руку.

— Можно и не прощаться. Ты ведь не уезжаешь в другой город?

— Нет.

— И я — нет, — Костина улыбка стала шире. — Чтобы работать в сфере родителей, мне достаточно поступить на любой экономический, в Ростове точно найду что-нибудь подходящее. Меня всё равно не спрашивали, так что можно и не спешить.

Родители Кости были банкирами, а он в математике хорошо понимал, так что без проблем справился бы с банковским делом. Жаль только, что и Трофимов, кажется, будет учиться не там, где хотел бы. Но меня это обрадовало. По крайней мере, если не парень, так хотя бы друг, который нормально ко мне относится, несмотря на статус "дочь мента", у меня уже будет в этой новой, взрослой жизни.

— Вот ты мне и помог, — снова улыбнулась я. — А куда ты хотел бы поступить?

— Зачем душу травить? А то сейчас и я грустить буду. Разве, сейчас время для этого? Я знаю занятие повеселее, — Костя приблизился к моему лицу, явно собираясь меня поцеловать, а моё настроение опять испортилось.

Не хочу, чтобы он был пьян, это ведь мой первый поцелуй! А тут такой перегар, что… совсем никакой романтики!

Я немного отстранилась, надеясь, что Костя поймёт, но Трофимов был настроен решительно. Отпустил мою руку, приобнял за талию и стал придерживать мою голову, чтобы я была ближе.

— Костя, нет, — прошептала я уже ему в губы.

— Да ладно тебе, — прошептал он в ответ.

Мои сопротивления стали заметнее, а Трофимов вдруг набросился на меня с яростным поцелуем, что мне стало жутко противно.

— Нет! — повторила я, вырываясь.

Но Костя, кажется, меня уже не слышал. Повалил на песок, наваливаясь сверху, заломил мне руки, и стал снова пытаться меня поцеловать. Я же изо всех сил старалась сопротивляться, мне было страшно, мерзко, и воняло перегаром.

— Хватит ломаться, я столько этого ждал! Ты же для этого свалила в сторонку! — прорычал он, одной рукой сдёргивая с меня лиф от купальника и жадно сжимая мою грудь.

Я же уже почти плакала, а из-за охватившей паники даже закричать толком не могла, получались только отрывистые звуки. Но у тех, самых ближних к нам, громко играла музыка, меня попросту не было слышно.

— Нет, пожалуйста! — взмолилась я, в ужасе не узнавая своего бывшего одноклассника.

Костя ведь нравился мне, я никогда бы и подумать не могла, как сильно он может измениться из-за алкоголя.

— Э, ты чё?! — раздалось рядом с нами.

И сейчас я была безумно рада этому голосу.

В эту же секунду Костя был с меня скинут, что только ещё больше разозлило его.

— Охренел?! — взревел Трофимов.

Вернувшийся так вовремя Алиев отвечать не стал, врезал Косте кулаком по лицу, а тот даже среагировать не успел спьяну, поэтому мигом упал на песок и больше не пошевелился. Я вскочила на ноги, одной рукой прикрывая грудь, а второй хватаясь за голову.

— Он живой?! Господи, он без сознания! — ещё больше испугалась я, смотря на неподвижного Костю.

Рома, не торопясь приводить в чувства пострадавшего от его удара человека, огляделся, поднял мой верх от купальника, протянул мне:

— Держи. Всё нормально?

Я быстренько оделась, а потом кинулась к Косте. Нащупав у него пульс, с облегчением выдохнула.

— Живой!

— Пожалуйста, Вишневская, — язвительно произнёс Алиев.

— Спасибо, конечно, но обязательно было так сильно бить?

— Тебе ещё и жалко его?! Так зачем я тогда вмещался? Давай разбудим, да вы продолжите, раз не обязательно. Тебе же понравилось, видимо.

— Мне не понравилось, — стала я раздражаться. Конечно, Рома, в общем-то, поступил правильно, иначе страшно и представить, чем это могло для меня кончиться, но… чем кончится всё это теперь?! — А если ты его инвалидом сделал?! — ужаснулась я.

— А он, по ходу, уже инвалидом был. Моральным, — зло сплюнул Алиев, оставаясь почему-то совсем спокойным насчёт состояния Кости.

Я же, представив, что будет, если об этом всём узнает мой отец, была уже и сама на грани обморока. Как всё объяснить, если прямо сейчас кто-нибудь придёт?! Тут я, без явных признаков нападения, не считая одежды — Костя ведь, к счастью, ничего сделать толком и не успел, подбитый Трофимов, и Алиев, с весьма сомнительной репутацией. И вот когда мой отец узнает, в чьей компании я была, что мы к тому же были ещё и вдалеке от людей, то об остальном и слушать не станет.

— Господи, что делать?! — обессилено произнесла я, разложив это всё в голове.

— Радоваться, что тебя не изнасиловали, — Рома протянул ко мне руку: — Пошли.

— Ты хочешь его здесь оставить?! — изумилась я. — А если ему помощь нужна? А она точно нужна, он же в нокауте!

— Тебе не кажется, что ты странно добра к тому, кто только что пытался тебя изнасиловать? — усмехнулся Алиев. — Да проспится, и сам придёт! Он о тебе даже и не вспомнит! Пошли, говорю!

— Ты всегда просто уходишь с места преступления? — я поднялась сама, без предложенной руки, а Алиев покачал головой.

— Я уже начинаю жалеть, что вмешался.

— Я ведь поблагодарила, — стараясь не злиться, произнесла я.

— Так себе благодарность.

— Нужно броситься к тебе в объятия?

— Ещё чего? — скривился Рома. — Ты идёшь, или нет?

— Мы реально его здесь оставим?

— Я — да. Удачи, — он развернулся и пошёл прочь.

— Чёрт! — выругалась я, отправляясь следом.

Что ж, буду надеяться, что Костя, очнувшись, и правда не вспомнит, как он тут оказался. Иначе отец меня убьёт.