Груз

— Ты знаешь, — сказал я. — Я не верю, что там золото. Уж слишком много шума из-за него. Оно ценится, но ведь это тяжелый и объемный груз. Да и пятнадцать миллионов — не та сумма, ради которой можно потратить десять. Окупаемость в полтора раза — и не окупаемость вовсе. Так что скажи правду, что там.

— А если я скажу, что груз не пятнадцать миллионов стоит, а двадцать?

— Двадцать миллионов золотом? — я усмехнулся. — Не пудри мне мозги. Двух фургонов и двух легковушек не хватит, чтобы увезти столько. Да мы его грузить только будем несколько часов.

— Неа, — покачал головой. — В «летуне» специальные системы погрузки на антиграв пластинах. Так что один человек все перегрузит за пятнадцать минут, вместе же мы справимся гораздо быстрее. Но…

— Но я ведь прав? — перебил его я. — Там не золото. Скажи как есть, мы в машине посреди леса, мне уже не съехать, поэтому я, так или иначе, пойду до конца. Долю свою я тоже знаю, лишнего не попрошу. Скажи.

— Ты прав, не золото там. И груз даже не двадцать миллионов стоит, а под пятьдесят. Теперь понимаешь, за что мы так жопой рискуем? И почему Фанат все на кон поставил.

— Понимаю, — кивнул я. — Но все же, что там?

— Я толком не знаю, — качнул головой Чех. — Фанат и сам не знает, по его словам. Пиздит, скорее всего, занижает суммы, но дело верное. Если возьмем куш, мне еще полмиллиона прилетит. Тебе-то он сколько пообещал?

— Сто пятьдесят, — ответил я. — Вот, подумать, страшные деньги. У меня уже сейчас полмиллиона есть, тут еще сотка с полтинником. Раньше я бы даже представить не мог бы, куда их день. А, самое смешное, я ведь все это богатство у себя в квартире держу, в оружейном сейфе. В банк его не положишь, сразу же перед налоговой спалишься, за жопу возьмут. Легализовать бы эти бабки, да только как.

— Перед тем, как на покой уйти, познакомлю тебя с людьми, кто деньги моет. Возьмут тебя в учредители какой-нибудь фирмы-однодневки, проведут бабки по счетам, налоговая не прикопается. Процент возьмут свой, конечно, но немного.

— За контакт спасибо, но оно мне пока ни к чему. Все равно залечь надо будет на месяц минимум, пока буча не уляжется. Вот я и проведу время с пользой, пойду в клинику к Ника и прокачаюсь, на сколько бабок хватит. Деку хочу поменять, а сам ведь знаешь, это операция сложная. Минимум на месяц дел.

— А еще что ставить думаешь?

— Да пока не думал особо. Ноги на бег, наверное, модифицирую, инжектора поставлю автоматические. Насчет черепа сомневаюсь, не хочу, чтобы лицо искорежило, но и пулю в голову поймать не хочется. Будем думать, короче.

— Сколько готов в железо вложить?

— Да тысяч пятьсот, — ответил я. — На остальное тайник оборудую. Пушки, броню, вот это вот все. И новых заказов буду ждать.

В том, что новые заказы будут, я не сомневался. Фанат-то от дел не отходит, да и Эрнест что-нибудь наверняка подкинет. Без работы и средств к существованию не останусь, это уж точно.

— Я тебя еще кое с кем сведу, — кивнул Чех. — Работа будет, не волнуйся.

— А все-таки, что ты мне рассказать-то хотел? — то, о чем обмолвился наемник, никак не выходило у меня из головы. — Интересно же.

— Потом, — махнул он рукой. — Ты лучше сосредоточься. Вот-вот начнется. Ты разве не слышишь?

— Что? — я выкрутил чувствительность слухового импланта, но ничего кроме двигателей ехавших по трассе машин и шуршания шин по асфальту, расслышать не смог.

— Двигатели «летуна», — сказал Чех. — Они вот-вот здесь будут. А ты слуховой имплант поменять не забудь. Хороший тебе не один раз жизнь спасет.

— Ага, и оптику тоже, — кивнул я.

— Они на подходе, — послышался из рации, установленной на машину голос Шелка, который и в этом деле участвовал вместе с нами. — Пролетели над нами. «Дальнобойщики», завязывайте с движком ковыряться, по машинам. Всем — готовность номер один.

Чех завел двигатель, уверенно зарычавший на низких оборотах. Я убрал вейп в карман куртки, зачем-то отсоединил магазин от автомата и заглянул внутрь. Кончик пули окрашен черным, лак-герметизатор красного цвета. Бронебойные. Каждый третий патрон — трассер. Те с зеленым носиком. Иначе целиться по дронам будет непросто.

— Поехали, — послышалось из рации, и Чех тронул машину, выезжая на трассу.