Революция демонолога

* * *

Крэланд. Северо-западный торговый тракт .

Постоялый двор, не так давно переживший капитальный ремонт, все еще носил на себе следы минувшей войны. Вместо густого зеленого леса — выжженная земля, с которой ветер то и дело приносил грязь и сажу. Сами постройки из-за этого, несмотря на молодость, уже выглядели так, будто простояли несколько поколений.

Да и хозяин, переживший бойню аристократов, обилием гостей похвастаться не мог. Если раньше торговые караваны постоянно сновали туда-сюда, перевозя товары и людей, теперь основной контингент упал до заезжих королевских солдат, следующих на границу и обратно, да редких путешественников, которых долг обязывал ехать в недавно враждебную страну.

От этого доходы серьезно снижались, и если так продолжится и дальше, придется бросать свое дело и бежать в глубь страны, надеясь, что накоплений хватит хотя бы на то, чтобы организовать новый постоялый двор. Как раньше, о безбедной старости уже теперь приходилось только мечтать.

А потому явление целых пяти карет, показавшихся на дороге ближе к закату, удивило худого хозяина. Разглядеть гербы благородного рода, изображенные на дверях транспорта, он пока еще не мог, но и жену и помогающих по хозяйству детей решил предупредить, чтобы готовились.

Аристократ на торговом тракте был едва ли не первым с минувшей войны. И упускать шанс заработать владелец не собирался.

Занялись огнем дрова в печи, зашипело масло в сковородах, жена принялась греметь посудой. Дети приводили в порядок комнаты для дорогих гостей и расстилали чистые скатерти на столах.

Пять карет за это время чуть прибавили скорости. Усталые лошади тянули свою ношу, чуя свежую воду и запах свежего сена с овсом, закупленных едва на втридорога от довоенной цены.

— Марта, я выйду поприветствовать гостей! — предупредил хозяин, закидывая полотенце на плечо.

Супруга не ответила, и так знала, что муж сделает все, как полагается. Война войной, а здесь всегда находили угол и тарелку для любого путника. А сколько аристократов специально выбирало эту дорогу ради жаркого хозяйки!..

Ворота постоялого двора были гостеприимно распахнуты, и первая карета с усталым возницей свернула к ним, заезжая внутрь. Только теперь хозяин смог увидеть, кто же пожаловал в гости. Герб этот он знал — работа обязывала разбираться, кого привечаешь.

Клан Шварц, семья Шварцкорт. Их земли, как знал мужчина, лежали далеко на юге, и прежде от этой семьи ни одного аристократа в постоялом дворе не останавливалось. Лишь однажды караван с этим гербом прошел из Меридии в Крэланд. В тот год южный путь был перекрыт из-за сошедшей с гор лавины. Но память у хозяина была хорошей, и гостей он опознал.

— Приветствую, — поклонился он, как положено простолюдину, встречая благородных.

Кареты разместились во внутреннем дворе, и слуги помогли господам покинуть транспорт. Пожилой мужчина в компании трех парней и двух девушек — явно одна семья, похожи друг на друга, как могут быть похожи только близкие родственники.

— Нам нужны комнаты, горячая вода и ужин на всех, — заявил старший Шварцкорт, снимая покрытые пылью дорожные перчатки.

— Все будет, господин барон, — заверил хозяин, не забывая вновь согнуть спину. — Прошу следовать за мной, сейчас же покажем ваши комнаты, горячая вода уже готова, а ужин подадут, как только прикажете.

— Это хорошо, — кивнул старик, давая знак слугам. — Распрягите коней и проверьте, чтобы их накормили и напоили. Потом проходите в зал, сегодня разрешаю выпить, но в меру.

Слуги вяло улыбались, по их виду было заметно, насколько людей измотала долгая дорога. Хозяин постоялого двора подметил, что это было очень странно. Как бы не оказалось, что он привечает очередных мятежников, бегущих от королевского правосудия.

Но все же честь по чести и комнаты самолично показал на втором этаже, и проследил, чтобы ванну господам обеспечили. А потом, спустившись в зал, распорядился подавать слугам ужин, уже приготовленный супругой.

Вскоре спустились аристократы. Они заняли стол в углу, специально отделенный парой расшитых орнаментом занавесок — чтобы благородные гости не сидели в одном помещении с простолюдинами и могли чувствовать себя уютно.

Старший Шварцкорт разместился во главе стола и, глядя на возникающие перед собой блюда, постепенно заметно утрачивал привычную спесь аристократа. Дорога не смотрит, кто по ней едет, и любого мучает голодом, тряской и жаждой. Домашняя еда, только-только из печи, всегда заставляет путника оттаять и подобреть.

— Желаете вина, господин барон? — уточнил хозяин, когда все блюда были расставлены его сыном. — У меня есть бутылка прекрасного…

Но тот прервал его жестом, усмехаясь в седые коротко стриженные усы.

— Неси, но только для меня.

— Сейчас же будет, — ответил с поклоном мужчина и поспешил в погребок.

А когда он вернулся в зал, оказалось, что к постояльцам подсел еще один человек, причем хозяин мог поклясться, что не помнил его среди свиты Шварцкортов. Да и сам барон выглядел как-то подозрительно бледно, глядя на нового гостя.

— Прошу, вино для его милости, — произнес хозяин, ставя бутылку на стол и тут же разместив серебряный бокал.

— Благодарю, я сам разолью, — улыбаясь, сказал новый гость.

И почудилось мужчине, что рот этого человека полон острейших зубов, а глаза как-то странно горят изнутри, будто угли. Бросив взгляд на барона, хозяин получил утвердительный кивок и отошел подальше.

Уж что понимаешь очень рано — держаться от благородной публики лучше на расстоянии. Так и сам дольше проживешь, и заработаешь неплохо. Те же, кто этого не понимают вовремя, не могут вовремя унять распоясавшееся любопытство, войн не переживают.

Тем временем барон Шварцкорт и его семейство, сидящее перед зубастым гостем, как кролики перед удавом, сглотнул и слегка подрагивающей рукой потянулся к наполненному бокалу.

— Далеко ты успел забраться, Артур, — улыбался сидящий напротив главы рода человек. — Я уж было думал, придется за вами в Меридию бежать.

Барон сделал глоток вина, чувствуя, как дорогой напиток приятно обволакивает язык и ласкает небо тонким привкусом винограда. Близость преследователя, от которого он бежал так далеко, превращала рядовое вино в прекраснейший нектар.

— Чего ты хочешь, демон? — спросил, поставив свой бокал на столешницу, Артур Шварцкорт. — Убить нас? К чему тогда подсел и разговоры ведешь?

Ченгер, пребывающий в своем человеческом облике, растянул губы в улыбке. Он положил ладонь на столешницу так, чтобы было видно, как медленно покрывается чешуей кисть, и отрастают черные когти.

— Я уже достаточно давно гоняюсь за всем вашим кланом, — произнес он, высунув на мгновение змеиный язык, который тут же скрылся в зубастой пасти. — И должен признать, все, кого я убивал, заслуживали этого, как не всякий преступник.

Барон молчал, лишь опустил руку под стул и погладил сидящую рядом внучку по ноге, стараясь передать ей толику спокойствия, которого сам не ощущал. Остальные члены рода старались держаться, но Артур видел, что парни готовы начать безнадежный бой. Детей было жалко, и Шварцкорт все еще надеялся, что удастся хотя бы выиграть для них немного времени.

Этот демон убил уже слишком многих, чтобы можно было всерьез рассчитывать, что с ним смогут справиться вчерашние дети и один старик. Они были посредственными магами, а демон уже расправился с самыми сильными чародеями клана, на него устраивали ловушки, жгли, топили, обрушили скалы.

И вот он сидит напротив, улыбаясь, чувствуя свое превосходство. А все его противники развеяны по ветру.

— Ты — другой, — заявил вдруг Ченгер, откидываясь на спинку стула. — Слишком добрый, слишком честный. Даже детишек этих собрал, хотя они тебе не кровная родня.

— Мы — один клан, — выдохнул Артур, глядя на демона исподлобья. — И мой долг позаботиться о них.

Ченгер кивнул.

— Забавно, что ни один из вашего клана так не думал, когда Киррэл Шварцмаркт остался в одиночестве, — заметил он, чуть приподнимая губ, чтобы сидящие за столом видели его зубы. — Впрочем, конкретно у тебя и этих детей, возможно, есть шанс исправить свою ошибку.

Барон едва уловимо дернул глазом.

— Что ты хочешь сказать? — спросил он надтреснутым голосом.

— Я уже сказал, Артур Шварцкорт, — усмехнулся Ченгер, разводя руками, вновь принявшими человеческий облик. — Если ты готов покаяться перед Киррэлом за то, что не встал на его сторону, когда барон Чернотопья в этом нуждался, он, возможно, пощадит вас всех. Я бы, конечно, не пощадил, но я всего лишь призванный демон и не я принимаю решения.

Барон не пошевелился, размышляя, какую еще хитрость выдумал этот убийца, но мысль о том, что он сможет защитить чудом выживших наследников сразу трех семейств клана, все больше и больше занимала место в его рассуждениях.

Шварцкорты никогда не были влиятельным родом в клане. А все по той причине, что издревле руководствовались честью больше, чем возможной выгодой. Даже эти кареты, что сейчас их везут — и те были куплены едва ли не на последние сбережения. Собственные земли рода серьезно пострадали во время войны от волн мародеров и наемников Меридии.

Артур Шварцкорт едва сводил концы с концами, но узнав о беде клана, собрал всех, кого смог. Одел их в свои цвета и, спеша изо всех сил, торопился покинуть страну, так как уже знал, что за ее пределами все члены клана Шварц остались невредимы. Во всяком случае, на данный момент.

— Я готов принести свои искренние извинения, если ты поклянешься, что не тронешь детей, — произнес он и тут же бросил взгляд на спасенных им внуков.

Парни были слишком молоды и горячи, могли не подчиниться. Но долгое бегство избавило их от опасных иллюзий, будто они кому-то нужны в этой стране без денег и покровительства практически уничтоженного клана. А вот девушки смотрели на деда с плохо затаенной надеждой.

Сам Артур был прекрасно наслышан о делах Киррэла Шварцмаркта. И был уверен, что уж кому, а барону Чернотопья помощь вообще не требуется. И когда начались нападения, так и не понял, что стало началом резни. Но все равно сделал все, что мог, чтобы спасти тех, кого удалось отыскать.

Ченгер оскалился, его глаза полыхнули демоническим огнем. Сидящие за столом люди поспешили отодвинуться — жуткая аура ужаса, исходящая от преследователя, сковывала их тела, заставляя видеть самые мучительные кошмары, какие только способно выдумать сознание.

Но воздействие исчезло быстро, и перед аристократами снова оказался обыкновенный человек.

— Останься здесь на ночь, а утром выйди на задний двор, — велел Ченгер. — Один, без охраны, с этими детьми.

Старик кивнул, после чего сглотнул и потянулся к бокалу. Когда он поднял взгляд на место, где только что сидел демон, увидел, что Ченгера уже нет. Но на столе осталась глубокая борозда от когтя, оцарапавшего дерево.

— Вы все слышали, — объявил Артур Шварцкорт, стараясь, чтобы его голос звучал так, как подобает аристократу. — Я разбужу вас утром, а сейчас давайте ужинать и пойдем спать. Если завтра этот кошмар закончится…