За горизонт

– Абсолютно. И чего они с этим ураганом так всполошились?

– Никто не всполошился. Привыкли накручивать популярность на всём подряд. Раньше таких людей называли сплетниками, а теперь они хайпожоры. Из любой непримечательной вещи сделают такую сенсацию, а народ ведётся. С современной компьютерной графикой можно и ураган изобразить, и нашествие летающих тарелок и что угодно. Один день все будут в таком азарте кликать ролики, и ровно с таким же безразличием на следующий забудут о них, ожидая новую порцию бередящих душу событий. Хайпожорам всегда будет работа, пока люди жрут эту муть.

– Думаете, эти ролики с Гавайев – компьютерная графика?

– Не думаю, это так и есть. Забудь об урагане, следи за курсом.

– А вы?

– А что я? Ты хочешь, чтобы я доложил тебе о своих планах?

Перепечка засмущался, поняв, что задал вопрос за гранью субординации.

– Простите, я просто хотел узнать, останетесь ли вы на мостике? Я ещё волнуюсь, как новичок.

Капитан засмеялся.

– Извини. Ладно, я буду на мостике до конца смены.

– О, хорошо, спасибо, – довольный Перепечка с энтузиазмом уставился вперёд, прищурив глаза на солнце.

Васнецов почувствовал расположение к парню, узнав в нём себя самого в самом начале службы на ледоколе. Он обошёл всех, кто находился в это время на вахте на мостике. Открыл вахтенный журнал, ничего не собираясь отмечать в нём. Времени до конца смены оставалось ещё четыре часа, и Васнецов не знал, как его скорее промотать. Не терпелось посидеть в баре, посмаковать коктейль, пообщаться с туристами, возможно с той милой блондинкой, интересовавшейся его планами на вечер. Васнецов, конечно, не задумывался о романе с ней, подозревая, что журналистка просто ищет материал, используя женскую магию и свою личную привлекательность.

– Соедините меня с учёными, – попросил он связиста.

Через несколько секунд раздался голос из динамика.

– Привет! Это дрейфующая полярная станция «Полюс пятнадцать». Приём.

– Здорово! Григорий Степаныч, это вы? – Васнецов не был уверен в том, что голос принадлежит начальнику экспедиции.

– Я. А это вы, Сергей? Извините, без отчества.

– Да, я. У нас сейчас из-за иностранных туристов не принято применять отчества. Не выговаривают. Как вы там, ждёте?

– Конечно. Изо всех сил. Припасов осталось на три дня в натяг. Медведи тут как оголодали, кружатся вокруг целыми сутками. Уже и стреляли в их сторону, и файеры бросали, и ракетницы пускали, а они как будто привыкли, уже не пугаются и не убегают.

– Я их понимаю. Столько мяса в одном месте. Соблазнительно.

На мостике засмеялись, в ответ послышался смех из динамиков.

– Несварение желудка им гарантировано. Такой «айкью» им не по зубам.

– Ничего, немного осталось, мужики. Через сутки, даже меньше, если всё пойдёт по плану, будем у вас.

– Куда деваться, ждём, – на несколько секунд голос начальника экспедиции прервался.

Васнецов решил, что случилось что-то со связью.

– Вы слышите меня, Григорий Степаныч?

– Слышу. Мне тут принесли распечатку от одного из наших зондов, он показывает скачок ионизирующего излучения, как при сильной магнитной буре, только вектор направления движения ионизированных частиц противоположный.

– Что это значит?

– Как будто магнитная буря идёт не из космоса, а из центра планеты.

– Такое возможно?

– Нет, с таким я ещё не встречался. Не берите в голову, скорее всего это оборудование глючит. С ним бывает такое.

– Хорошо, а то нас пугают ураганом в Тихом океане. Вы слышали о нём что-нибудь?

– Да, разумеется. Думаю, по возвращении на большую землю присовокупим данные о нём к своим изысканиям, попробуем найти зависимость между тем, что регистрировали своими приборами и всем, что происходило на планете.

– Ладно, удачи вам, Григорий Степаныч.

– И вам, Сергей. До связи.

– До встречи, – пообещал капитан и отключился.

Как он и думал, вся эта кутерьма с ураганом была лишь поводом для начальства прикрыть свою задницу. Если уже климатологи не зарегистрировали ничего такого, кроме излучения, то и им не стоило бояться. США регулярно навещали мощные ураганы, и этот не стал исключением.

Народ на палубе после гудка, напоминающего о том, что наступило время ужина, двинулся внутрь корабля. На ледоколе существовало расписание приёма пищи, общее для команды и гостей. Вне времени, отведённого для еды, можно было перекусить только в баре. Васнецов посмотрел на Перепечку, внимательно следящего за навигационными приборами.

– Денис, справишься без меня? Я в столовую отлучусь на полчаса.

– Справлюсь, капитан, – уверенно ответил дежурный, но тут же испугался своей уверенности. – Наверное.

– Я в тебя верю, Перепечка. С такой фамилией невозможно облажаться ещё раз.

– Вы о чём, Сергей? – новенький изобразил обиду.

– Я думаю, что твоим предкам не удавалось испечь нормально с первого раза, вот они и перепекали по второму разу. Ты какой ребёнок в семье?

– Второй, а что.

– Надеюсь, тебя перепекли нормально.

Довольный своим сарказмом, капитан покинул мостик и направился вниз по трапу. Раскрасневшиеся после мороза гости выходили из номеров, собираясь на узкой винтовой лестнице. Капитан снова столкнулся со Спанидисом, по-прежнему имевшим озабоченный вид.

– Как Америка? – спросил Васнецов.

– Знаете, там что-то происходит. Информации мало, но та, что есть – тревожная. Правда, так всегда бывает перед каждым ураганом, но тут есть странности. Наша служба оповещения о стихийных бедствиях вывесила на своём сайте предупреждение о приближении урагана, потом внезапно убрала его, потом снова повесила, немного отредактировав, понизив уровень опасности. А потом на полминуты кто-то заменил его короткой надписью: «Идёт ветер-убийца. Спасение невозможно». Вот, кто-то успел сохранить его, – Джим показал картинку на экране планшета.

– Что и требовалось доказать. Хакерам неймётся напустить паники. Тревожность, вызванная опасностью, грозящей всем, будоражит кровь, особенно юным головам, не ценящим свою жизнь.

– Не думаю, капитан. Есть и другие факты, указывающие на то, что сила ветра невероятна даже для самого сильного урагана.

– Ну, вы же можете позвонить в свою редакцию и узнать от них.

– У нас ночь. В редакции никого нет. Я пытался набрать друга, но он не берёт трубку. Звонил Лиз, но она тоже не берёт. Отключилась, наверное, уверенная, что до утра больше никто не потревожит.

– Не берите в голову, Джим. Идёмте, я угощу вас котлетами по-киевски. Пробовали?

– Не знаю, не уверен, что я разбираюсь в котлетах.

Васнецов видел, что журналисту хочется, чтобы его успокоили, найдя убедительную причину, чтобы перестать беспокоиться. Тут им удачно подвернулась та самая блондинка с подносом, высматривающая себе блюда на ужин.

– Нам надо сесть с той девушкой за столик. Она хотела поговорить со мной. Может быть, и её волнует тема урагана?

– Сергей, на первый взгляд её волнует тема гендерного неравенства среди морских котиков. Уж я этот одухотворённый взгляд очарованной новыми бредовыми идеями девицы успел изучить как следует. К нам в редакцию ломится толпа таких девочек, желающих сделать карьеру на всякой антинаучной мерзости.

– Мне кажется, вы зря о ней так, Джим. Я с ней перекинулся парой фраз, и она показалась мне вполне здравомыслящей женщиной.

– Не вздумайте при ней помянуть, что она женщина. Хуже оскорбления и не придумать.

– Хорошо, Джим, спасибо, что предупредили. Однако я настаиваю составить ей компанию. Она точно отвлечёт нас от невесёлых мыслей.

– Не уверен, – журналист вздохнул и как-то обречённо положил на свой поднос котлету. – Эта?

– Да, это она, с сюрпризом внутри.

– Не люблю сюрпризы. Они вечно портят заранее спланированные события.

– Не думаю, что картофельное пюре может так сильно изменить планы.

– Картофельное пюре – сюрприз?

– Простите, я всё испортил.

Васнецов и Спанидис взяли в руки подносы и направились прямиком к девушке, уже сидящей с каким-то очкастым парнем. Он краснел и держался при ней неуверенно. Васнецова блондинка заметила издали, улыбнулась и глазами показала, чтобы он присел с ней.

– Вот, Джим, нас приглашают.

– Я заметил. По взгляду вижу, что котики сейчас у неё на втором плане.

– И слава Богу, нам будет не скучно.

– Не занято? – капитан поставил поднос на стол, словно не заметил скромного собеседника.

– Да. Я же обещала вам поужинать вместе, – соврала девушка.

– Я помнил об этом, и вот мы с другом Джимми уже здесь.

Парень в очках засмущался ещё сильнее, вздохнул, и смерил капитана и Джима презрительным взглядом отличника, исподтишка смотрящего на хулигана.

– Извини, я не знал, что у вас встреча, – парень составил все свои кружки и тарелки назад на поднос, педантично смахнул за собой крошки со своей половины стола и молча ушёл.

– Пока… – девушка замялась, потому что поняла, что не в состоянии вспомнить имя парня.

– Кто это? – спросил капитан, располагаясь напротив девушки.

– Журналист, но в отношении меня пытался сменить статус на ухажёра.

– Видный парень, – Васнецов посмотрел вслед «отличнику».

Блондинка прыснула.

– Каждый имеет право попытать удачу, – вступил в разговор Джим. – А вдруг повезёт.

– Со мной у него шансов ноль из любого количества попыток. Я не его игровой автомат, сколько бы он не совал в меня монеток.

– Да у него и с монетками, судя по виду, напряг, – усмехнулся капитан.

– Не стоит судить о человеке по скорому знакомству, – Джим не любил обсуждать людей.

– Да, больше об очкарике ни слова. Мы ведь ещё не знакомы. Никто ни с кем.

– Нет, я знаю этого джентльмена, – девушка указала пятернёй в сторону Джима, к его собственному удивлению. – Я читаю все ваши статьи, мистер Спанидис. Учусь у вас и даже приворовываю некоторые обороты. Вы – мастер в нашей среде.

– Да ладно вам, – Джим покраснел.

Васнецов украдкой показал девушке поднятый вверх указательный палец. Теперь мужчина точно на время забудет об урагане.

– А вы из какого издания? – заинтересованно спросил Спанидис, совсем забыв о тех нелестных характеристиках, которые он давал девушке несколько минут назад.

– Скандинавский натуралист. Я пишу об арктической флоре и фауне. Меня зовут Маарика Ярви.

Джим напряг мышцы на лбу, вспоминая имя девушки.

– По звучанию, вы из Финляндии? – догадался Васнецов.

– Да, с русскими корнями.

– Нет, не могу вспомнить, но уверен, что читал, – наконец выдал Джим, порывшись у себя в памяти.

– Наверное, авторы-женщины не откладываются у вас в памяти? – съязвила Маарика, похоже, что-то зная о журналисте.

– Что вы, напротив, для меня важно только умение писать статьи, используя научные методы. А-а-а! – вдруг осенило Джима. – Арктический синдром, или почему белые медведи возвращаются туда, где их убивают!

– Да. Вы тогда такого написали в комментариях под статьёй, что я взяла больничный на месяц, пока мои коллеги не забыли.