Будь моим Пассажиром

— Так все-таки…

— Так все-таки, говорят тебе, предвидеть я не умею. Но Некромант тогда правильно сказал. Если что… лучше пусть это будет тот клинок. Мой оставь для походных целей и прочих приятностей.

Вадик уже не удивлялся, что не вполне узнает дорогу в город — впрочем, при такой погоде она могла пролегать хоть вообще по параллельной реальности, все равно, кроме залепляющего окно снега, ничего не видно. Но постепенно снег перестал, и Птаха кивнул Вадику:

— Как насчет попрактиковаться?

— А можно?

— Нужно. В городе за руль не пущу, и не проси, а сейчас почему бы и нет.

— А почему в городе нельзя? Я ведь с тобой, и не буду ничего…

— Потому что кто ведет, тому и дорогу прокладывать. А этому учишься только за рулем собственной машины, так уж получается. Вот станешь Водителем сам — и тебе полная свобода, я сижу рядом и не отсвечиваю. Хотя, скорее всего, это ты уже не со мной будешь ездить, а с Некромантом.

— Это еще почему? — взвился Вадик. Птаха улыбнулся:

— Никаких зловещих намеков, все просто. Видишь ли, основы управления на любой машине более-менее похожи, но в определенный момент начинаются тонкости. Мой стиль вождения заточен под здоровенный внедорожник, а у тебя, как я вижу, несколько другие предпочтения. Да и в принципе Некромант много машин сменил и вообще более опытный водитель, чем я. А значит, многие тонкости он объяснит лучше.

— Как на ножах вот…

— Верно. Я многому могу тебя научить — да, собственно, и учу — но технику Некроманта мне не воспроизвести. Ну так что, за руль полезешь?

Вадик был рад смене темы и охотно перебрался в водительское кресло. Потому что оно, конечно, все понятно про специфику управления, но как-то ему очень не понравилось, как Птаха это сказал. В конце концов, когда-то вот этот самый Птаха объяснял мальчишке, которого подобрал в Нижнем городе, что все разговоры про «Водителем становятся только вместо предшественника» — сказки, да Вадик и сам уже видел множество примеров. Вон, пропавшая невесть куда Тундра благополучно (хотелось бы надеяться) колесит по стране параллельно с пропавшим еще более невесть куда Вороном, Форестер или даже сам Птаха пришли к Внешним без чьей бы то ни было помощи… И вообще, где «Кадиллак», а где «Камаро». Ну то есть с Некромантом покататься было бы очень здорово, да самому за рулем с кем угодно здорово! Если уж на то пошло, Птаха, может, и всю жизнь на одной машине, но все равно он круто водит и объяснять умеет круто. Вот и нечего тут «уже не со мной». А вскоре и думать стало нечем — во-первых, последний раз Вадик пробовал вести машину еще осенью, во-вторых, снег хоть и прекратился, но грязь с дороги залепляла стекла еще сильнее, пришлось заодно осваивать управление «дворниками». И еще желательно, чтобы машина не сбивалась с курса при каждом их переключении. Вадику казалось, что получается черт знает что, но Птаха лишь одобрительно кивал. Впереди уже маячили пригороды, когда он отправил Вадика обратно на пассажирское сиденье.

— Пончиков хочешь? — спросил Птаха, притормаживая у заправки. Вадик их, разумеется, хотел. На этот раз они расположились не в машине и тем более не просто на обочине, как с Прокси, а культурно в зале. Впрочем, пончики от этого были не менее вкусными.

— Как сказал бы Прокси, работа процессоров требует глюкозы, — усмехнулся Птаха. — Я уж не знаю, куда в него столько лезет, но в чем-то его понимаю. Потому что, раз уж со мной любитель всякого экстрима — будем развлекаться. А переходы — штука энергозатратная.

— А ты… вообще в любой вариант попасть можешь? — полушепотом спросил Вадик. Вроде бы слышать их особо было некому, но все же.

— Да, — просто ответил Птаха. Как о чем-то само собой разумеющемся. «Из всех, кого мне доводилось встречать, он самый одаренный в этом плане», — говорил о нем тот же Прокси…

Вадик искренне считал, что готов уже ко всему. Но пригороды все не кончались и не кончались, а потом он обернулся назад — и там не было ничего. Вадик протер глаза — впереди тоже был только лес. «Тахо» пробиралась между деревьями, как тогда на Ольхоне. Вадик понимал, что происходит, но вопрос «это как?» возник сам собой.

— Питер помнишь? — многозначительно подмигнул Птаха. — Главное, повторюсь, сам не пробуй. Я до сих пор удивляюсь, как у тебя при Форестере-то получилось, а он намного слабее.

— Да помню я, — буркнул Вадик. — Одного раза хватило.

Птаха остановил машину и обернулся к нему. Его улыбка была немного грустной.

— Не злись, мелкий. Черт, тебя все сложнее так называть. Просто ты же помнишь: я за тебя отвечаю. И я очень хочу, чтобы ты сам вышел на дорогу. И чтобы…

Он не стал договаривать. Но Вадику это было и не нужно. Он порывисто стиснул руку Птахи:

— Конечно… Я ни за что… Мы же…

— Не надо, — улыбнулся Птаха. — Поехали, что ли, как-то оно тут скучно.

«Тахо» тронулась с места — и лесные тени сменились обвалившимися стенами и заросшими пустырями, потом, словно сумерки постепенно расступались, хотя вроде как на дворе был день, контуры прояснились — дома как дома, слегка облезлые, но вполне надежно стоящие на своем месте. Вадик смотрел во все глаза, как появляются и исчезают знакомые районы, уменьшается и увеличивается количество этажей. Птаха вывел машину на эстакаду — и дорога взвилась на какую-то неописуемую высоту, кажется, они даже с Прокси так не забирались, а потом резко ушла вниз и вовсе пропала, машину затрясло даже не на грунтовке, а просто на земле. Новый вираж — «Тахо» оказалась единственным белым пятном на берегу очень мрачного озера. Вадик полез за блокнотом, зарисовать отражение белоснежной машины в странно темной воде. Птаха с улыбкой ждал, потом снова прибавил газу — и озеро стало уже знакомой рекой, а по берегам выстроились комплексы Верхнего города. Чуть дальше по набережной — Верхний город значительно прибавил этажей и раскрасился во все цвета радуги и даже больше, а между небоскребами протянулись разноцветные эстакады. Тут Птаха резко направил машину к тротуару и затормозил.

— Что такое? — обеспокоенно спросил Вадик.

— Порядок, — ответил Птаха. Что-то его голос прозвучал слишком хрипло для «порядка». — Просто надо немного передохнуть, давно такую карусель не закручивал. Сам уже чувствую, что ориентацию в пространстве начинаю терять. Это ничего, это бывает, обычно быстро отпускает.

— А может, пройтись немного? — предложил Вадик. — Мне же вон помогло тогда… Как раз переключиться.

Птаха прищурился:

— Мы в Нижнем городе, мелкий. Не боишься?

— Вот еще! — Вадик даже возмутился. — И вообще, я же с тобой!

— Со мной, да… — как-то неопределенно пробормотал Птаха куда-то в сторону.

Вадик пристально наблюдал за ним. Из машины вышел все еще усталый водитель — чуть замедленными движениями расправил плечи, встряхнулся, огляделся по сторонам. Но стоило Птахе сделать несколько шагов — и Вадик увидел того самого бойцового пса. И в кои веки это преображение не пугало, а даже радовало. Потому что, даже если что-то и будет, он не намерен стоять в стороне. Блокнот с маркерами остался в машине, и это тоже радовало — не придется переживать за их сохранность. И ведь не то чтобы Вадик сознательно к чему-то такому готовился, даже наоборот, Птаха ведь говорил, что вряд ли что-то случится, а Птахе он верил. Но как что-то толкнуло, что не надо это брать с собой. Птаха обернулся и одними губами шепнул: «Ты понимаешь». Вадик сам не мог бы сформулировать, что он понимает, но да — понимал. А еще он совершенно точно понимал, что они уже не одни.

Вадик недобро усмехнулся — кто бы там ни был, он явно пытался двигаться незаметно, но получалось как-то не очень. Еще бы, в том заброшенном доме явно полно мусора на полу. Что-то хрустнуло под ногой, кто-то приглушенно выругался, покатилась, видимо, пустая бутылка… Вадик услышал едва различимый шепот «Опять он!», успел крикнуть Птахе «Сзади!» и развернуться навстречу метнувшейся из переулка фигуре. Подарок Некроманта как будто сам скользнул в руку. Вадик почувствовал, что улыбается.

Что было дальше — он помнил плохо. Кто-то попытался просто отшвырнуть его в сторону — не иначе, счел, что худощавый подросток за противника не считается и с ним можно разобраться и попозже. Даже успел схватить за локоть, и очень зря — нож легко прошил рукав куртки и руку под ним, нападающий сложился пополам, шипя от боли. Вадик обернулся, стараясь все же не терять его из вида, мало ли что. Точно — уцелевшей рукой тот нашарил камень, но промахнулся. Зато еще один подбирался со спины к Птахе. Вот тут Вадик взбесился окончательно. В памяти всплыл спокойный голос: «Тех, кто тебя убивал, мало заботило, сколько их на одного». И больше не осталось ничего — только знакомые по тренировкам атаки и обходы. Даже на мгновение показалось, что под ногами не разбитый асфальт набережной, а привычная трава. Тень за плечом — развернуться — удар — уклониться… Неудачно — подсечкой его сбили с ног. По ребрам прилетело очень чувствительно, но Вадик успел перекатиться и даже встать, а нападающего снес Птаха. «Цел?» — выдохнул он. Вадик кивнул и тут же нырнул в сторону, уходя от очередной атаки. Все остальное просто исчезло.

Вадик медленно выдохнул. Мир постепенно возвращался на место. Они с Птахой стояли на набережной около заброшенного дома, неподалеку белела «Тахо». Они были вдвоем. Не считая тех, кто валялся на асфальте, но их можно было не учитывать. Вот этого, почти у ног Вадика, так точно, потому что с перерезанным горлом явно не живут. Вадик смотрел на него, на свои берцы, забрызганные кровью, и пытался вспомнить, как это было. Вроде это он кидался на Птаху… или это был другой? В памяти остались только отдельные кадры. Вадик поднял руку — куртка тоже в крови, плечо саднило. Кто-то достал, что ли? Или это тогда, просто об асфальт? И главное…

— Это… я? — Вадик не узнал собственный голос.

— Кто же еще, — ухмыльнулся Птаха.

Вадик с трудом перевел взгляд на реку. И почувствовал, что сейчас сам свалится. Вот прямо в ту лужу, которая тут натекла. И дело совершенно не в ней и не в трупе у его ног — по этому поводу он как-то ничего не ощущал. Просто силы полностью закончились. Птаха, как всегда, все понял сам и подставил руку:

— Держись. Это нормально, спецэффекты могут быть еще долго. В конце концов, ты впервые так…

— Да к черту, — с голосом по-прежнему было что-то не то. — Вот чего я точно не буду — это закатывать киношную истерику типа «я убил человека!». В конце концов, меня самого вон почти убили. А этот иначе бы грохнул тебя.

Птаха повернулся к Вадику и долго задумчиво смотрел на него.

— Из тебя выйдет отличная страшная сказка, мой юный падаван, — наконец произнес он. И усмехнулся с эталонным видом плохого парня. Кажется, Вадик ответил тем же.