Подземелье ведьм

* * *

Вэн недоумённо поднял голову, как только первые тяжёлые капли дождя упали на землю. Небо стремительно чернело. В ушах зазвенело от внезапной давящей тишины. Листья деревьев, секунду назад ещё дремлющие в блаженном спокойствии, начал срывать сильный ветер, бросающий в глаза каждому встречному пыль с деревенских дорог.

На напряжённом лбу появилась глубокая морщинка. Только что солнце ярко озаряло вспаханные поля и птицы заливались трелями. Тем более неожиданной была перемена. Вэн привычными, отточенными движениями собрал инструменты, закинул мешок с припасами за спину и отправился домой. Видят боги, он старался. Пусть Лейв простит, но сегодня Ордену придётся обойтись без него.

Вот уже несколько месяцев они безуспешно обшаривали пещеру за пещерой, подземелье за подземельем, одни заброшенные закутки за другими. Единственным, что нашёл Вэн, был этот проклятый листочек, непонятно откуда взявшийся в обвалившейся пещере. Орден, может, и подсказал бы, что к чему, но Вэн скрыл свою находку, не обмолвившись о ней ни словом. Ему казалось, что этот листик был предназначен именно для него. Не важно, кем. Не важно, для чего… Но невидимые нити, что протянулись между двумя — крепчали с каждым днём. Давен всё чаще видел во сне маленького щуплого мальчугана, который постоянно тянул его за руку и повторял одни и те же слова: «Поторопись, мама ждёт». На этом сны всегда обрывались, оставляя после себя лишь невыносимую горечь утраты, раздирающую сердце. Он просыпался от стука сердца, набатом разрывающего виски. Просыпался с пересохшим горлом и дрожью в руках. Просыпался с одним только именем на губах. И это было имя чужачки, которая сбежала, приняв его поцелуй. Последнее, что он помнил о ней — это то, как её длинные, вечно холодные пальцы судорожно сжимали его кулон, перед тем как обнять лицо ладонями. И, может быть, именно это воспоминание и не позволяло ему расстаться с этой неожиданной находкой.