Крах Третьего рейха

Проблемы большой политики

Окончание войны в Европе выдвинуло на первый план проблемы мирного переустройства на континенте и прежде всего в Германии. Эту задачу должен был решать Контрольный совет по управлению Германией из высших представителей четырех держав: СССР, США, Великобритании и Франции. По решению политических лидеров великих держав, их представителями в Контрольном совете должны были стать главнокомандующие национальными вооруженными силами на Европейском континенте: американский генерал армии Эйзенхауэр, английский фельдмаршал Монтгомери, французский генерал Делатр де Тассиньи.

Представителем СССР в Контрольном совете был назначен Маршал Советского Союза Г. К. Жуков. В конце мая 1945 года маршал был вызван срочно в Москву. На встрече со Сталиным Жуков узнал о своем новом назначении и получил краткий инструктаж о своих новых обязанностях.

По возвращении в Берлин Г. Жуков начал готовиться к предстоящей церемонии подписания Декларации о поражении Германии, которая должна была состояться в первых числах июня.

5 июня в Берлин прибыли Д. Эйзенхауэр, Б. Монтгомери и Ж. Делатр де Тассиньи. Совместно с Г. Жуковым они приняли участие в церемонии подписания Декларации о поражении Германии и взятии на себя верховной власти в отношении Германии правительствами СССР, США, Великобритании и временным правительством Французской Республики. Текст этого документа был подготовлен и единогласно одобрен Европейской Консультативной Комиссией еще 12 мая 1945 года.

В документе четко определялись задачи, принципы и механизм международного контроля над Германией. В нем указывалось, что «в Германии нет центрального правительства или власти, способной взять на себя ответственность за сохранение порядка, управление страной и за выполнение требований держав-победительниц».

В Декларации определялось:

«Правительства Союза Советских Социалистических Республик, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки и Временное Правительство Французской Республики настоящим берут на себя верховную власть в Германии, включая всю власть, которой располагают германское правительство, верховное командование и любое областное, муниципальное или местное правительство или власть. Взятие на себя такой власти, прав и полномочий для вышеуказанных целей не является аннексией Германии.

Правительства Союза Советских Социалистических Республик, Соединенного Королевства, Соединенных Штатов Америки и Временное Правительство Французской Республики впоследствии установят границы Германии или любой части ее, а также определят статут Германии или любого района, который в настоящее время является частью германской территории».

В Декларации подробно описывались процедуры военной капитуляции Германии и ее вооруженных сил на земле, на воде и в воздухе.

Отдельными статьями были вынесены проблемы освобождения всех военнопленных и интернированных, содержавшихся на территории Германии, а также процедуры преследования нацистских лидеров и военных преступников.

Декларация о поражении Германии определяла:

«Представители союзников навяжут Германии дополнительные политические, административные, экономические, финансовые, военные и другие требования, возникающие в результате полного поражения Германии. Представители союзников или лица или органы, должным образом назначенные действовать по их уполномочию, будут выпускать прокламации, приказы, распоряжения и инструкции с целью установления этих дополнительных требований и проведения в жизнь других положений настоящей декларации. Все германские власти и германский народ должны безоговорочно выполнять все требования представителей союзников и полностью подчиняться всем этим прокламациям, приказам, распоряжениям и инструкциям».

Декларация о поражении Германии была очень болезненно воспринята населением Германии. В этом смысле характерны два высказывания немецких граждан, приводимые в докладной записке начальника 7-го отдела политуправления Группы советских оккупационных войск в Германии от 23 августа 1945 года:

«Доцент Берлинского университета Браун: «В Декларации говорится, что германский народ не в состоянии обеспечить даже порядка в собственном доме. Неужели народ, который создал индустрию и образцово организовал хозяйство, не достоин управлять страной; раз нет центральной власти и в страну вошли чужие армии, то всякое подобие национальной самобытности ликвидировано».

Ганс Штайн: «Декларация исключает существование нашего национального правительства. Это значит, что мы не будем иметь самых минимальных прав. Державы-победительницы могут сделать с нами все, что хотят. Под видом военной у нас вывезут и всю остальную промышленность. Мы обречены на ручной труд и развитие вспять».

В тот же день, когда была подписана Декларация о поражении Германии, в Берлине состоялась и первая официальная встреча главнокомандующих оккупационными войсками СССР, США, Великобритании и Франции, на которой обсуждался вопрос о необходимости взаимных консультаций.

Главнокомандующие войсками западных держав попытались «надавить» на маршала Г. Жукова, обязав его как можно скорее создать в Берлине условия для работы Контрольного совета по управлению Германией. Однако последний жестко увязал эту проблему с отводом войск наших западных союзников из тех районов советской зоны оккупации Германии, которые они заняли в ходе боевых действий. В стенографическом отчете встречи главнокомандующих оккупационными войсками говорилось:

«Главное состоит в том, что начало работы Контрольного совета в Берлине должно быть связано с отводом войск союзников за установленную Крымской конференцией демаркационную линию, так как это является необходимым предварительным условием для того, чтобы можно было развернуть работу в соответствующих зонах».

Сам Г. К. Жуков в своих мемуарах описывает этот сюжет несколько иначе:

«После подписания декларации Монтгомери, обратившись ко мне, сказал:

— Господин маршал, мы решили в ближайшие дни занять в Берлине свою зону, и, видимо, наши друзья американцы и французы также пожелают одновременно с нами занять каждый свою зону. В связи с этим я хотел бы сейчас договориться с вами об установлении коммуникаций для наших оккупационных частей в Берлине.

— Прежде чем решать вопрос о коммуникациях, по которым английские и американские части войдут в Берлин, нужно, чтобы войска союзников расположились в тех районах Германии, которые были предусмотрены решениями Крымской конференции. Поэтому до тех пор, пока американские войска не уйдут из Тюрингии, а английские из района Виттенберга, я не могу согласиться на пропуск в Берлин оккупационных войск союзников, а также размещение персонала административных органов Контрольного совета.

Б. Монтгомери начал было возражать, но тут быстро вмешался Д. Эйзенхауэр:

— Монти, не спорь! Маршал Жуков прав. Тебе надо скорее убираться из Виттенберга, а нам из Тюрингии».

На своих следующих встречах представители держав согласовали сроки и порядок отвода войск союзников из советской зоны оккупации и вводе туда советских войск.

По свидетельству английского премьера Черчилля, виновником затяжки вывода союзных войск из советской зоны оккупации была сама советская сторона. 17 июня 1945 года Сталин отправил телеграмму в Лондону которой информировал британского премьера:

«...Я должен, к сожалению, сказать, что начало отхода британских и американских войск в свои зоны и ввод британских и американских войск в Берлин 21 июня встречает затруднения, так как с 19 июня маршал Жуков и все другие наши командующие войсками приглашены в Москву на сессию Верховного Совета, а также для организации парада и для участия в параде 24 июня. Они смогут вернуться в Берлин только 28–30 июня. Следует также иметь в виду, что работы по разминированию в Берлине еще не закончены и что разминирование может быть окончено лишь к концу июня...

Ввиду изложенного выше я предложил бы начало отвода и размещение соответствующих войск по своим зонам, как в Германии, так и в Австрии отнести на 1 июля».

Английские и американские войска начали отводиться 1 июля 1945 года и закончили эту акцию соответственно к исходу 3 и к утру 5 июля. Советские войска начали ввод в западные районы своей зоны оккупации 1 июля. 29 июня главнокомандующий Группой советских оккупационных войск в Германии маршал Жуков разослал оперативные директивы подчиненным войскам, в которых определял:

«...2. 1 июля 1945 года от армий выслать разведку с целью в этот же день достигнуть пунктов: а) 2-я ударная армия — Шверин, Гревесмюлен, Гадебуш, Шенберг, Царрентин, Бойценбург, Демитц; б) 3-я ударная армия — Зальцведель, Стендаль, Гарделеген, Эбисфельде, Нойхальденслебен, Ошерслебен; в) 47-я армия — Гальберштадт, Нордхаузен, Мюльхаузен, Эйзенах, Гота, Галле; г) 8-я гвардейская армия — Эрфурт, Веймар, Лейпциг, Гера, Вейда, Грейц, Плауэн.

Каждый разведывательный отряд выслать в составе не менее 100 человек пехоты на автомашинах. Разведотрядам поставить задачи — установить, какие силы союзников и в каком порядке отходят на запад, какая отходит техника, что уводят и увозят союзники с собой, какие в этих пунктах промышленные предприятия и их состояние, не увозят ли союзники оборудование с этих предприятий. Кроме того, установить количество и состояние, наличие линий проводной связи, количество и состояние проводов.

3. Вслед за главными силами союзников продвигать главные силы наших войск, при этом передовые части пехоты — на дистанции 2 километра, а мото-механизированные части — на дистанции 5 километров от хвоста колонн союзников.

Войска армий продвигать на запад в прежней группировке. На старом рубеже оставить заставы с целью не допустить перемещения отдельных лиц и групп немцев к востоку от этого рубежа.

Приданные армиям танковые корпуса вывести в районы:

1-й гвардейский танковый корпус — Гюстров, Штернберг;

2-й танковый корпус — Веймар.

Штабам армий перейти в районы:

2-я ударная армия — Гольдберг;

3-я ударная армия — Стендаль;

47-я армия — Эйслебен;

8-я гвардейская армия — Иена...»

С 17 июля по 2 августа 1945 года в Потсдаме состоялась последняя заключительная встреча лидеров трех великих держав-победительниц: СССР, США, Великобритании. Эта конференция имела ключевое значение для судеб Европейского континента.

Во-первых, она подвела политические итоги второй мировой войны в Европе. Во-вторых, эта международная встреча стала своеобразной «трибуной», с которой Запад объявил Советскому Союзу о создании атомной бомбы: начиналась эпоха атомного шантажа.

В-третьих, на Дальнем Востоке Советский Союз завершал приготовления к вступлению в войну с Японией. Сталин был верен своему обещанию, данному союзникам на конференции в Ялте, о вступлении в войну с Японией через два-три месяца после разгрома Германии. 9 августа истекали ровно три месяца с момента капитуляции фашистской Германии. На конференции в Потсдаме западные союзники стремились ни в коем случае не дать Сталину повода для изменения своего первоначального обещания. Однако советский лидер и не собирался менять свою позицию. Черчилль в своих мемуарах вспоминает банкет, устроенный британской стороной 23 июня, на котором И. Сталин предложил тост — за последующую встречу трех лидеров в Токио.